Что такое хороший детский сад в России и США? В нем с детьми занимаются, их развивают, готовят к школе. А какие дошкольные учреждения популярны в Японии, Дании и Германии? Дети там целый день играют самостоятельно и даже «возятся в грязи», по выражению одной мамы. Что же дают детям садики без специальных занятий? Кристина Гросс-Ло, объехавшая полмира в поисках лучших рецептов воспитания, делится своими впечатлениями.
В 1989 году ученые сравнили дошкольное образование в Японии, Китае и США; они опрашивали в том числе и родителей учеников. 67% родителей из Китая и больше половины американцев были убеждены, что первые годы имеют огромное значение для подготовки к дальнейшему обучению, поэтому детям необходимы учебные занятия. С ними согласились лишь 2% японских родителей. «Мы хотим, чтобы дети играли, — говорит Ясосима-сенсей, директор детского сада. — Как иначе они поймут, что им нравится и кто они есть?».
Не скрою, нередко я смотрела на игры японских детей с недоумением. Например, как-то раз я наблюдала за малышами, которые лепили дороданго — шарики из глины с песком. Просто сидели и катали шарики, один за другим. Для меня эта игра была лишена всякого смысла, это даже не куличики! Другие иностранцы разделяли мой скептицизм: одна мама-англичанка даже забрала своего шестилетнего сына из детского сада, чтобы он учился читать, «а не возился в грязи».
А директор объяснила мне, что даже такая игра способствует развитию детей, просто взрослые этого, возможно, не понимают. Но человек, если предоставить ему свободу выбора, обучается именно так: занимаясь тем, что ему самому интересно. Возясь с глиняными шариками, дети открывали мир при помощи тактильных ощущений. Ни одна книга не смогла бы подарить им такого рода знания.
Они исследовали глину: как она меняется, если ее намочить или оставить на солнце, сколько воды нужно добавить, чтобы добиться нужной плотности, сколько силы приложить. Дети учились сдерживать досаду и разочарование, когда шар трескался или распадался на куски, развивая такие качества, как терпение, целеустремленность и упорство. Если кто-то из товарищей случайно наступал на их изделия, дети пытались сами разрешить конфликт. Чем выше вырастала горка шариков, тем большее удовлетворение дети испытывали. Таким образом они завоевывали авторитет у товарищей и приобретали навыки взаимовыручки.
Но главное в детских играх (не важно, идет ли речь о глиняных шариках, домике на дереве или охоте на жуков) — самостоятельность. Малыши сами ставят перед собой задачу — и сами достигают цели. Взрослые не навязывают им правила и не контролируют процесс. Они не вмешиваются. Как-то раз я тоже села катать шарики, и теперь уже дети смотрели на меня с недоумением: в их понимании это было не взрослое занятие.
Малыши не просто копаются в глине: они непрерывно учатся, задаваясь вопросами и находя на них ответы. Их день наполнен постоянной осмысленной деятельностью. Студент японского колледжа поделился со мной воспоминаниями о детском саде: «Каждое утро я думал о том, чем займусь сегодня. Весь день принадлежал только мне».
В 1989 году ученые сравнили дошкольное образование в Японии, Китае и США; они опрашивали в том числе и родителей учеников. 67% родителей из Китая и больше половины американцев были убеждены, что первые годы имеют огромное значение для подготовки к дальнейшему обучению, поэтому детям необходимы учебные занятия. С ними согласились лишь 2% японских родителей. «Мы хотим, чтобы дети играли, — говорит Ясосима-сенсей, директор детского сада. — Как иначе они поймут, что им нравится и кто они есть?».
Не скрою, нередко я смотрела на игры японских детей с недоумением. Например, как-то раз я наблюдала за малышами, которые лепили дороданго — шарики из глины с песком. Просто сидели и катали шарики, один за другим. Для меня эта игра была лишена всякого смысла, это даже не куличики! Другие иностранцы разделяли мой скептицизм: одна мама-англичанка даже забрала своего шестилетнего сына из детского сада, чтобы он учился читать, «а не возился в грязи».
А директор объяснила мне, что даже такая игра способствует развитию детей, просто взрослые этого, возможно, не понимают. Но человек, если предоставить ему свободу выбора, обучается именно так: занимаясь тем, что ему самому интересно. Возясь с глиняными шариками, дети открывали мир при помощи тактильных ощущений. Ни одна книга не смогла бы подарить им такого рода знания.
Они исследовали глину: как она меняется, если ее намочить или оставить на солнце, сколько воды нужно добавить, чтобы добиться нужной плотности, сколько силы приложить. Дети учились сдерживать досаду и разочарование, когда шар трескался или распадался на куски, развивая такие качества, как терпение, целеустремленность и упорство. Если кто-то из товарищей случайно наступал на их изделия, дети пытались сами разрешить конфликт. Чем выше вырастала горка шариков, тем большее удовлетворение дети испытывали. Таким образом они завоевывали авторитет у товарищей и приобретали навыки взаимовыручки.
Но главное в детских играх (не важно, идет ли речь о глиняных шариках, домике на дереве или охоте на жуков) — самостоятельность. Малыши сами ставят перед собой задачу — и сами достигают цели. Взрослые не навязывают им правила и не контролируют процесс. Они не вмешиваются. Как-то раз я тоже села катать шарики, и теперь уже дети смотрели на меня с недоумением: в их понимании это было не взрослое занятие.
Малыши не просто копаются в глине: они непрерывно учатся, задаваясь вопросами и находя на них ответы. Их день наполнен постоянной осмысленной деятельностью. Студент японского колледжа поделился со мной воспоминаниями о детском саде: «Каждое утро я думал о том, чем займусь сегодня. Весь день принадлежал только мне».
Детский сад в Дании
Будучи аспиранткой, Ребекка проходила практику в «лесной школе» в западной части Дании. Это заведение для детей от трех до шести лет располагалось на краю леса; с другой стороны оно граничило с маленькой морской бухтой.
Как-то зимой, когда тусклое северное солнце едва выглядывало из-за верхушек деревьев, воспитатели с группой отправились к морю. «По дороге дети мечтали о том, чтобы искупаться, и учителя только улыбались в ответ», — рассказывает Ребекка. Никто не пытался переубедить малышей, никто не запрещал им подходить к воде и не говорил, как опасен тонкий лед.
Ребята собирали камни и ракушки; когда одна девочка заявила, что хочет залезть в море, учительница сказала: «Для этого нам придется сначала пробить лед. И у нас с собой одно маленькое полотенце». Девочка кивнула и начала раздеваться. Некоторые дети последовали ее примеру. Учительница молча наблюдала за происходящим.
«Мы разбили лед возле берега, чтобы дети смогли зайти в воду. Они смеялись, визжали, а я стояла с полотенцем наготове, — улыбается Ребекка. — Никто из них не полез дальше в море, и они точно запомнили, что купаться зимой — не лучшая идея. После дети говорили, что чувствовали себя суровыми викингами, а меня, признаюсь, впечатлила их смелость».
В «лесной школе» воспитанники часами играли на открытом воздухе в любую погоду. На природе они чувствовали себя как рыбы в воде и не боялись исследовать окружающий мир. «Дети были крепкими и здоровыми. А еще обходились без игрушек и сами придумывали, чем заняться, используя то, что дает природа, — с восторгом рассказывала Ребекка. — Не бывает плохой погоды, бывает плохая одежда (это высказывание я не раз слышала от скандинавов)».
Как-то зимой, когда тусклое северное солнце едва выглядывало из-за верхушек деревьев, воспитатели с группой отправились к морю. «По дороге дети мечтали о том, чтобы искупаться, и учителя только улыбались в ответ», — рассказывает Ребекка. Никто не пытался переубедить малышей, никто не запрещал им подходить к воде и не говорил, как опасен тонкий лед.
Ребята собирали камни и ракушки; когда одна девочка заявила, что хочет залезть в море, учительница сказала: «Для этого нам придется сначала пробить лед. И у нас с собой одно маленькое полотенце». Девочка кивнула и начала раздеваться. Некоторые дети последовали ее примеру. Учительница молча наблюдала за происходящим.
«Мы разбили лед возле берега, чтобы дети смогли зайти в воду. Они смеялись, визжали, а я стояла с полотенцем наготове, — улыбается Ребекка. — Никто из них не полез дальше в море, и они точно запомнили, что купаться зимой — не лучшая идея. После дети говорили, что чувствовали себя суровыми викингами, а меня, признаюсь, впечатлила их смелость».
В «лесной школе» воспитанники часами играли на открытом воздухе в любую погоду. На природе они чувствовали себя как рыбы в воде и не боялись исследовать окружающий мир. «Дети были крепкими и здоровыми. А еще обходились без игрушек и сами придумывали, чем заняться, используя то, что дает природа, — с восторгом рассказывала Ребекка. — Не бывает плохой погоды, бывает плохая одежда (это высказывание я не раз слышала от скандинавов)».
Детский сад в Германии
Мне самой довелось посетить немецкую «лесную школу» на окраине Дюссельдорфа. В первые мгновения меня поразила царившая здесь тишина; ее нарушало лишь пение птиц, треск веток под ногами и шелест ветра в кронах высоких деревьев. Потом вдалеке послышались негромкие голоса и смех.
Подойдя поближе, я увидела около пятнадцати детей трех—шести лет и нескольких взрослых. И те и другие были одеты в плотные куртки с капюшонами, на ногах непромокаемые ботинки. Все необходимое для занятий: книги, инструменты и прочее — хранилось в небольшом трейлере, рядом с которым стояли столы и стулья.
День начинался с того, что все рассаживались на бревнах кружком на поляне и пели под гитару. После пения дети слушали какую-нибудь историю. Когда «круговое» время подходило к концу, дети бежали играть. Одни копались в земле, другие возились в песочнице, третьи забирались подальше в лес; они оставались в поле зрения воспитателей, но при этом были предоставлены самим себе.
Один из воспитателей, Вольфганг, подвел меня к «качелям» — свисающей с дерева веревке, к которой был привязан крепкий сучок. Дети все сделали сами, даже отпилили сучок нужной длины. Удержаться на такой тарзанке было непросто, но это и вызывало восторг.
«Веревка качается, и детям приходится прикладывать больше усилий, чтобы удержаться. Они учатся управлять своим телом, — объяснил Вольфганг. — В отличие от обычной детской площадки у нас нет заданности. Дети сами придумывают себе занятия».
В лесной школе учитель не говорит: «А давайте-ка сегодня сделаем качели!». Взрослые помогают воспитанникам воплотить идеи в жизнь, но инициатива всегда идет от детей.
Всего в Германии около семисот «лесных школ», и их число растет. Немцы считают, что дети должны проводить на улице как можно больше времени. Им полезно быть ближе к природе, и ничего страшного, если в результате они возвращаются перепачканные с головы до ног.
Дошколята не только целыми днями гуляют на свежем воздухе, но учатся управлять своим телом, открывают для себя его возможности, и никто не навязывает им искусственное расписание. Сравнив воспитанников немецких «лесных школ» с их сверстниками из городских детских садов, специалисты обнаружили, что первые более внимательны и выносливы, легче ладят с товарищами, в целом ведут себя спокойнее и реже раздражаются. Одна из причин подобного поведения — они меньше времени проводят в замкнутом пространстве.
Мы смотрим на пятилетнего мальчика в красном свитере, который старательно затачивает палку маленьким ножом. Воспитатели учат детей правильно пользоваться инструментами и следят, чтобы те обращались с ними аккуратно, но никто не стоит у мальчика над душой и не причитает, что он сейчас поранится.
Все утро ребята занимались своими делами: маленькая Лина ловила жуков в траве, стайка малышей качала воду при помощи насоса — она была нужна им для игры. В полдень всех позвали обедать. Затем дети собрались на прогулку, взяли из трейлера инструменты и сумки с вещами и неспешно двинулись в путь. Именно малыши, а не учителя определяли, с какой скоростью мы будем двигаться: их никто не подгонял, они часто останавливались, чтобы рассмотреть интересный куст, дерево или камень.
В «лесных школах» малышей не делят по возрасту и не нагружают кучей правил. Они сами решают, чем заниматься и с кем дружить, и главное — у них есть пространство для воображения и деятельности.
Сегодня работа с детьми почти во всех детских садах Германии основана на игре. В 1970-х в стране провели реформу дошкольного образования, в ходе которой большинство детских садов фактически превратились в школы для малышей, ориентированные на учебу. Через несколько лет оказалось, что выпускники этих заведений не только не опережают сверстников, но даже отстают от тех, кто в свое время посещал игровые сады. Ребята, занимавшиеся в детстве исключительно играми, лучше успевали по математике и чтению, легче приспосабливались к новой обстановке и были эмоционально устойчивее. Кроме того, их отличал интерес к учебе и творческий подход к заданиям. Так что правительство Германии признало неэффективность реформы. Игру реабилитировали.
Подойдя поближе, я увидела около пятнадцати детей трех—шести лет и нескольких взрослых. И те и другие были одеты в плотные куртки с капюшонами, на ногах непромокаемые ботинки. Все необходимое для занятий: книги, инструменты и прочее — хранилось в небольшом трейлере, рядом с которым стояли столы и стулья.
День начинался с того, что все рассаживались на бревнах кружком на поляне и пели под гитару. После пения дети слушали какую-нибудь историю. Когда «круговое» время подходило к концу, дети бежали играть. Одни копались в земле, другие возились в песочнице, третьи забирались подальше в лес; они оставались в поле зрения воспитателей, но при этом были предоставлены самим себе.
Один из воспитателей, Вольфганг, подвел меня к «качелям» — свисающей с дерева веревке, к которой был привязан крепкий сучок. Дети все сделали сами, даже отпилили сучок нужной длины. Удержаться на такой тарзанке было непросто, но это и вызывало восторг.
«Веревка качается, и детям приходится прикладывать больше усилий, чтобы удержаться. Они учатся управлять своим телом, — объяснил Вольфганг. — В отличие от обычной детской площадки у нас нет заданности. Дети сами придумывают себе занятия».
В лесной школе учитель не говорит: «А давайте-ка сегодня сделаем качели!». Взрослые помогают воспитанникам воплотить идеи в жизнь, но инициатива всегда идет от детей.
Всего в Германии около семисот «лесных школ», и их число растет. Немцы считают, что дети должны проводить на улице как можно больше времени. Им полезно быть ближе к природе, и ничего страшного, если в результате они возвращаются перепачканные с головы до ног.
Дошколята не только целыми днями гуляют на свежем воздухе, но учатся управлять своим телом, открывают для себя его возможности, и никто не навязывает им искусственное расписание. Сравнив воспитанников немецких «лесных школ» с их сверстниками из городских детских садов, специалисты обнаружили, что первые более внимательны и выносливы, легче ладят с товарищами, в целом ведут себя спокойнее и реже раздражаются. Одна из причин подобного поведения — они меньше времени проводят в замкнутом пространстве.
Мы смотрим на пятилетнего мальчика в красном свитере, который старательно затачивает палку маленьким ножом. Воспитатели учат детей правильно пользоваться инструментами и следят, чтобы те обращались с ними аккуратно, но никто не стоит у мальчика над душой и не причитает, что он сейчас поранится.
Все утро ребята занимались своими делами: маленькая Лина ловила жуков в траве, стайка малышей качала воду при помощи насоса — она была нужна им для игры. В полдень всех позвали обедать. Затем дети собрались на прогулку, взяли из трейлера инструменты и сумки с вещами и неспешно двинулись в путь. Именно малыши, а не учителя определяли, с какой скоростью мы будем двигаться: их никто не подгонял, они часто останавливались, чтобы рассмотреть интересный куст, дерево или камень.
В «лесных школах» малышей не делят по возрасту и не нагружают кучей правил. Они сами решают, чем заниматься и с кем дружить, и главное — у них есть пространство для воображения и деятельности.
Сегодня работа с детьми почти во всех детских садах Германии основана на игре. В 1970-х в стране провели реформу дошкольного образования, в ходе которой большинство детских садов фактически превратились в школы для малышей, ориентированные на учебу. Через несколько лет оказалось, что выпускники этих заведений не только не опережают сверстников, но даже отстают от тех, кто в свое время посещал игровые сады. Ребята, занимавшиеся в детстве исключительно играми, лучше успевали по математике и чтению, легче приспосабливались к новой обстановке и были эмоционально устойчивее. Кроме того, их отличал интерес к учебе и творческий подход к заданиям. Так что правительство Германии признало неэффективность реформы. Игру реабилитировали.
